Ребенком ей нравилось прятаться за спинами своих шестерых братьев и сестер, чтобы затеряться,...
Ребенком ей нравилось прятаться за спинами своих шестерых братьев и сестер, чтобы затеряться, исчезнуть хотя бы на время. Эми никогда не любила внимания к своей персоне. Как с такими особенностями ей удалось стать актрисой, да еще и пробиться в первый эшелон голливудских звезд — загадка.
Эми Адамс обладает редким качеством — выглядеть гламурной кинозвездой, оставаясь в жизни обычной женщиной. Она полностью растворяется в своих героинях — что и обеспечило ей место в высшей актерской лиге в Голливуде. «Между звездой, знаменитостью, или «селебрити», как сейчас говорят, и актрисой — целая пропасть» — это слова шестикратной номинантки на «Оскар» Эми Адамс. Ее иногда в шутку называют Эми Ди Каприо. Лео тоже был шесть раз номинирован и лишь на шестой попытке получил заветную статуэтку. Разница только в том, что Ди Каприо снимается с ранней юности и тогда же стал кумиром и признанной звездой. Судьба же Адамс совсем иная. Она появилась словно ниоткуда.
Выступала в ресторанах, где после ужина пела в шоу. Подрабатывала в известной американской сети забегаловок, где посетителей обслуживают не просто официантки, а хорошенькие сексуальные девушки в мини-юбочках под развеселую музыку. Лишь в 2006 году, после первой заметной роли и первой номинации на «Оскар» за фильм «Июньский жук», — на нее обратили внимание. Эми было уже за 30. Для актрисы весьма позднее начало карьеры. Однако ей удалось с лихвой наверстать упущенное. Эми снимали и в мюзиклах, и в комедиях, и в драмах, и в блокбастерах о супергероях. После первой последовали еще четыре номинации на «Оскар» за работы в таких ярких фильмах-событиях, как «Сомнение» (потом будет еще одна работа с Мерил Стрип — в «Джули и Джулия: Готовим счастье по рецепту»), «Боец», «Мастер», «Афера по-американски».
Вот и на грядущем «Оскаре» поклонники 44-летней Эми (они буквально бунтуют в соцсетях, хотя сама актриса из этих самых сетей уже давно выбралась) горячо надеются, что справедливость восторжествует и она наконец-то удостоится чести получить высшую награду в мире кино. За роль в фильме «Власть» — где Эми в третий раз в своей карьере сыграла на пару с блистательным Кристианом Бэйлом.
— Эми, поздравляем вас с очередной номинацией на «Оскар» — за роль в фильме «Власть». Вы сыграли жену Дика Чейни, одного из самых успешных в американской истории вице-президентов, и мнения по поводу этой картины разделились у публики и критиков. Все сходятся лишь в одном — вы, как всегда, великолепны…
— Спасибо. Обычно я не слишком обращаю внимание на рецензии. Иногда читаю парочку хороших и одну плохую. Чтобы понимать хоть немного, как воспринимают фильм. Но в этот раз, после выхода «Власти» — о Дике Чейни, вице-президенте при Джордже Буше-младшем, а до этого он работал в администрации еще трех американских президентов, — меня особенно поразил тот факт, насколько мы разделены. Кто-то любит, кто-то не любит, страсти кипят — это нормально, это здорово, нет ничего ужаснее равнодушия. Но все-таки слишком уж серьезные разногласия я увидела у людей по разные стороны баррикад… Уровень неприятия просто зашкаливает. А ведь можно оценивать политика иначе — независимо от его принадлежности к определенной партии, просто смотреть на его поступки…
Что же касается моей номинации за роль Линн Чейни, жены Дика Чейни — я очень всем признательна. Я всегда отношусь к наградам и номинациям как к дарам, которые я получаю благодаря своему самому первому успеху — фильму «Июньский жук». И ничего, кроме благодарности, не испытываю — при любом исходе. Моя 8-летняя дочка Авиана Олеа фильм «Власть» не видела, но сказала мне: «Мамочка, у тебя уже есть награда «лучшей мамочки на свете». Поэтому совсем не важно, наградят тебя там или нет!» (Смеется.) «Власть» для меня стала очередным вызовом. Играть женщину со своим собственным мнением и видением не только жизни, но и политики на протяжении почти 55 лет ее брака, да еще в паре с Кристианом Бэйлом, безупречно владеющим актерским мастерством на самом высочайшем уровне, — это было пугающе и невероятно для меня лестно.
— Фильм снят на основе мемуаров, написанных самой Линн…
— Я много размышляла над тем, что случается с людьми, теряющими перспективу — в погоне за славой, властью или богатством. С моей героиней этого не произошло, потому что она получила очень жесткое воспитание, выросла в непростых условиях. Она об этом не распространялась, как это сейчас принято рассказывать на каждом углу о своих детских и юношеских травмах и переживаниях. Линн просто пишет о проблемах своей семьи — об отце, проигравшем их дом, о потере привилегированного положения в обществе. И становится понятно, насколько она самой себе обязана тем, что все это преодолела. Амбициозность до сих пор в отношении женщины считается чем-то неприемлемым, такое «грязное» словечко. Но Линн не считает нужным извиняться за свои амбиции. Первый и единственный раз я смотрела фильм вместе со своей мамой. Она сказала, что эта героиня — самая лучшая из тех, что я играла. Мама сама — твердый орешек. Знает, что говорит. Среди ее знакомых немало женщин, чьи мужья преуспели благодаря энергии жен. И как я понимаю, ее это во многом восхищает.
— У вас шестеро братьев и сестер, неудивительно, что ваша мама — крепкий орешек…
— Да, к тому же мы постоянно переезжали, отец был военным. Я родилась, например, в Италии. Потом мы осели в Колорадо. Отец ушел из семьи, когда мне было 11 лет, стал профессиональным певцом, играл в мюзиклах. А мама сделала неплохую карьеру полупрофессиональной бодибилдерши. (Улыбается.) Родители принадлежали к общине мормонов, но потом ее покинули. Кстати говоря, хоть я была маленькой совсем, но жалела — казалось, что меня выдернули из очень доброго и дружного окружения. В детстве я мамы немного стеснялась — просила не появляться в школе в ярких обтягивающих комбинезонах, с волосами так чудно подстриженными. Зато когда я стала взрослой, меня очень вдохновляли ее сила и уверенность в себе.
Сейчас она занимается массажной терапией, а в свободное время скалолазанием. (Улыбается.) Ребенком мне нравилось прятаться за спинами братьев и сестер. Когда в семье семеро детей, среди них легко затеряться, исчезнуть хотя бы на время. Это было удобно — я никогда не любила повышенного к себе внимания. Я просто отхожу в сторону, если понимаю, что кто-то блистает и доставляет окружающим удовольствие. Хотела бы я стать настоящей «дивой» на съемочной площадке? Боюсь, мои родные этого не поймут. Фу, Эми, как это она могла так безобразно себя вести? Прямо слышу их неодобрительные голоса! (Смеется.) К моему величайшему сожалению, я приучена спрашивать разрешения, говорить «спасибо», «пожалуйста», и никак это не изменить. Из-за моего воспитания у меня вечно возникают проблемы на съемках с режиссерами, известными своей несдержанностью. Меня легко довести до слез. Ну ничего с этим не поделаешь…
— И все же, Эми, как вам удалось при вашей застенчивости и неумении пробиваться заполучить свою первую работу в Голливуде, не считая всяких эпизодов в сериалах — я имею в виду роль в комедии «Убийственные красотки»?
— Да я просто ходила на все кастинги, какие только подворачивались. В газетах узнавала — еще до всякого Интернета. Если была возможность, я шла. Вот и все. Рекламные съемки, для каких-то дурацких шоу причесок, индустриальные, все что угодно. Модели из меня с моим крохотным ростом не вышло, но все равно мне часто доставалась какая-то работа. Любая возможность — огромная возможность.
Такое есть правило, и оно иногда срабатывает. Не поверите, но лучшее время моей жизни — годы, когда я работала в провинциальных театральных труппах и пела в ресторанах. Восемь шоу в неделю. Публика еще доедает десерт, а ты уже выступаешь. Потрясающая поддержка и взаимовыручка, рабочая этика. Опоздания строго караются. Вот куда стоит отправлять молодых актеров, сбившихся с пути на волне успеха, — вместо реабилитационных клиник… Так вот, сначала я снималась во второсортных картинах и пилотных ТВ-шоу. И была уверена, что таков мой удел. Но однажды, в 2002 году, случилось чудо. Эпизодическая роль в фильме Стивена Спилберга «Поймай меня, если сможешь». Влюбленная в героя Лео Ди Каприо медсестра.
— И тут должно было все измениться, именно после этого!
— Нет. Потому что я словно подавилась. Мне казалось, я не доросла до такого уровня. До настоящих, качественных фильмов. Конечно, были и еще всякие разные причины, но главное — страх, неуверенность и недоверие к себе. Меня накрыло. Провалила кучу проб и почти целый год не снималась. Нервы победили. Это было ужасно. Но мне удалось взять себя в руки, и все вернулось на круги своя. До тех пор пока не подвернулась та самая роль в «Июньском жуке». И я стала «горячей штучкой» в Голливуде. Вновь прибывшая — хотя я там уже давно пребывала, борясь со своими страхами, — из Золушки превратилась в принцессу. Я имею в виду приглашение в диснеевский фильм «Зачарованная».
— Удивительно, но при шести номинациях на «Оскар» вас по-прежнему мало знают, не берут автографы на улице. В наше время это просто невероятно…
— Мы с мужем ведем очень тихий и скромный образ жизни. (Эми уже 17 лет живет с художником Дарреном Ле Галло. Поженились они лишь в 2015 году. — Прим. ред.) У нас с Дарреном долго не было свадьбы, потому что я никогда, даже в детстве, не фантазировала о сказочных свадебных церемониях. Не знаю почему. Ведь ходить на свадьбы друзей я очень люблю. Если бы не настойчивость сестры Даррена, возможно, до сих пор числилась бы в невестах! (Смеется.) Однажды она не выдержала, велела нам прекратить, наконец, «маяться дурью» и организовала нашу свадьбу.
Заставила меня выбрать дату и на два месяца освободить свой рабочий график. Конечно, поспособствовал этому событию еще и возрастающий интерес нашей маленькой, но любопытной дочки к столь заманчивому мероприятию. Но и после свадьбы мы продолжаем ту же жизнь. Прибавились занятия караоке и балетом, куда мы водим Авиану. Я-то давно уже повесила свои пуанты на гвоздик. И еще мы очень любим совершать долгие прогулки в наших окрестных голливудских горах с собаками — их у нас три, мы их спасли от гибели в свое время… Понимаете, мне все время кажется — стоит окружить себя морем роскоши и привилегий, и я потеряю связь с реальностью. Не смогу больше честно играть своих героинь.
— Рождение ребенка как-то изменило вас?
— Я стала более открыта к проявлению эмпатии — сострадания и сочувствия. Но главное, что реально изменилось — отношение к работе. У меня раньше были весьма нерациональные отношения с моей актерской профессией, я приносила домой все свои страхи и надежды, и, если режиссеру, как мне казалось, не нравилось, что я делаю, меня это безумно мучило и отравляло жизнь. Теперь я знаю, что в конце концов вернусь домой и буду читать на ночь своей дочке книжки. И нет ничего важнее.
— Любопытно, как вам удается сохранить брак, учитывая, что ваш муж живет в вашей тени, вы зарабатываете деньги, а он всего лишь малоизвестный художник… Такие истории редко хорошо заканчиваются…
— Я знаю. Это трудно. Один наш приятель открытым текстом сказал как-то Даррену: «Я бы не смог так жить. Ходить всюду в качестве приложения к знаменитой жене. Это печальное зрелище». Даррен действительно очень многим ради меня и семьи пожертвовал. Он путешествует всюду со мной и с нашей дочкой, помогает сохранить наш союз, держать нас вместе. Это дорогого стоит, я очень ему благодарна. Но не потому, что он делает это, будучи — ах и ох! — мужчиной! Нет. Я ценю поведение мужа как своего партнера. Потому что Даррен — невероятно опытный воспитатель и опекун. И это просто удивительно, что до сих пор в наше время мужчина, обладающий таким особым талантом, представляется многим странным или смешным! Лично мне никогда не казалось, что моей женственности, моей женской сущности может угрожать умение быть сильной, например. Хотя это вроде как мужской атрибут. Бред, в общем.
Излишняя тонкость и деликатность тут неуместны. Но, признаюсь, меня все-таки смущала моя роль в фильме Тома Форда «Под покровом ночи». Моя героиня там, если помните, предает своего мужа, унижает его и бросает, не видя в нем амбиций, полагая его слабым. Что, как потом выяснилось, совсем не так. Мы обсуждали эту коллизию с мужем. Он очень романтичный человек, а я себя считаю гораздо более прагматичной и циничной. Так вот, я сказала Даррену, что мне было бы любопытно узнать, как он отнесется к тому, что моя героиня говорит мужу на эту тему. Потому что многое звучит для меня очень реально. Даррен посмотрел фильм и сказал, что для него эти аргументы о слабости и отсутствии амбиций, необходимых настоящему художнику в любом виде творчества, тоже прозвучали очень реально. «Это то, что снится мне каждую ночь в кошмарах!» Неудивительно, учитывая, что я могу запросто сказать мужу, глядя на его работу: «Ты должен стараться! У тебя может получиться гораздо лучше!» (Смеется.) Так или иначе, за 17 лет всякое бывало в наших отношениях. Иногда казалось, что я больше не могу. Но потом — все каким-то образом налаживалось… Мне удавалось расставить все по своим местам…
— С каждым разом вы все более и более сложных героинь играете — одна роль покрытой шрамами журналистки в страшном сериале «Острые предметы» чего стоит. А сейчас в Нью-Йорке снимаетесь в триллере «Женщина в окне» — чем более далека от вас героиня, чем нестабильнее ее психика, тем больше вас к ней тянет?
— Наверное, виноваты мои гормоны! (Смеется.) Во мне нет этой глубинной тоски, печали и злости, ищущей повода вырваться наружу, закупоренной как в бутылке и оттого еще более разрушительной. Но какой-то род печали, приводящий к недоброму отношению к себе самой, мне присущ. Вот отсюда и интерес к подобным историям. Так много правды в темноте и печали кроется, и я хочу все это исследовать — но иначе, чем раньше. Когда-то меня волновало, что люди будут обо мне думать. Но теперь меня это не беспокоит. Я могу преуспеть, могу провалиться, но я хочу попробовать все. Правда, недавно моя дочка спросила, могу ли я сыграть в фильме, который ей можно смотреть? (Смеется.)
— Ну вроде как скоро вы появитесь в роли принцессы в сиквеле «Зачарованной»…
— Да, верно. Мы с Николь Кидман как-то разговаривали о детях. Можно ли им смотреть наши фильмы или нет? Но в любом случае мы с Николь отлично понимаем — наступит день, когда нельзя будет больше ничего запрещать. И надеемся, что сможем вести с девочками потрясающе интересные разговоры после каждого увиденного фильма.
— Гарантированно после просмотра блокбастеров, где вы играете супергероиню, — в «Бэтмен против Супермена: На заре справедливости», например…
— Я всегда любила экшен-фильмы! С детства. Просто не видела себя в образе супергероини. Поэтому моя Лоис очень похожа на обычную женщину. С кучей недостатков, несовершенную. У меня появилась возможность попасть в блокбастер о супергероях и при этом без необходимости тренироваться днями и ночами! И сидеть на диете — курица и брокколи. Нет, я конечно, всегда готова победить пару-тройку суперзлодеев, но только вот о подобной жуткой диете даже думать не могу! (Смеется.) С огромным, впрочем, уважением отношусь ко всем актерам и актрисам, кто все это делает. Я же позволяю себе быть не идеальной. Безупречность все равно ведь только иллюзия, разве нет?
— Вы очень хорошо выглядите. О вас пишут: «фарфоровая куколка со стальным, как у балерины, позвоночником». И все же, как вы относитесь к процессу старения?
— Хочу делать все, что только можно. Лишь бы это не были иголки и ножи.
Статьи по теме:
Свежие комментарии